Идут по пустыне три инвалида — один слепой, другой безрукий, третий в инвалидной коляске. Выходят в оазис.
Безрукий в озерцо плюхнулся — вышел с целыми руками!
Слепой услышал, окунулся — о счастье — я теперь все вижу!
Говорят третьему — давай мы тебя отнесем. А тот уже мчится в своей инвалидке в воду, падает, — опаньки — новые покрышки
Идут по бескрайней, палящей пустыне три героя, чьи судьбы претерпели испытания: один слепой, чье зрение покинуло его навсегда, другой безрукий, чьи руки больше не способны творить, и третий, прикованный к своей верной инвалидной коляске, символ его ограниченной подвижности. Солнце безжалостно палило, миражи обманывали, а каждый шаг давался с трудом. Надежда таяла с каждым глотком воды, которого становилось все меньше.
И вот, когда силы были на исходе, а разум начинал играть злые шутки, перед их взором (или, вернее, слухом и осязанием) предстал оазис. Это было чудо, дар небес в этой негостеприимной земле. Вода, жизнь, спасение!
Первым к воде устремился безрукий. Он, недолго думая, плюхнулся в прохладное, освежающее озерцо. Каково же было его изумление, когда, выбравшись на берег, он ощутил на своих плечах полную силу и ловкость — его руки вернулись к нему! Он радостно ощупал свои новые, здоровые конечности, не веря своему счастью.
Следом за ним, услышав радостные крики товарища и почувствовав влагу, окунулся слепой. И тут произошло нечто невероятное: с каждым глотком воды, с каждым погружением, тьма рассеивалась, словно утренний туман. Он открыл глаза и воскликнул: «О, счастье! Я теперь вижу! Мир вокруг меня полон красок!» Он с восторгом оглядывал зелень, воду, своих спутников.
Оба, радуясь своему чудесному исцелению, обратились к третьему, который все еще находился в своей коляске: «Давай, друг, мы тебя отнесем к воде! Ты тоже должен испытать это чудо!»
Но третий, уже почувствовав прилив сил и услышав восторженные рассказы друзей, не стал ждать. Он с невероятной для себя скоростью направил свою инвалидную коляску к берегу. Стремительно, словно ветер, он подъехал к воде, но, увлекшись, не рассчитал и упал прямо в озерцо. И тут — опаньки! — когда он вылез, его коляска, казалось, обрела новую жизнь. Вместо старых, изношенных колес, на ней красовались новенькие, блестящие покрышки, готовые к любым дорогам.