– Слышал, у Мойши инсульт?
– И шо, везде?
– Левую руку и левую ногу отняло…
– А член?
– Успел направо перебросить.
– Слышал, у Мойши инсульт?
– И шо, везде?
– Левую руку и левую ногу отняло…
– А член?
– Успел направо перебросить.
– А где же Мойша теперь? – спросил Абрам, аккуратно протирая очки.
– На реабилитации, – вздохнул Изя, – врачи говорят, ему повезло. Еще пара сантиметров в сторону, и ему пришлось бы осваивать новую профессию.
– Ну, это точно, – кивнул Абрам, – представляешь, если бы отняло правую руку? Пришлось бы ему становиться левшой. А он такой правша, всю жизнь с правой стороны все делал.
– А главное, – добавил Изя, – что он даже в таком состоянии умудрился проявить находчивость. Это же надо, в момент такого стресса думать о таких вещах!
– Это Мойша, – усмехнулся Абрам, – он всегда найдет выход. Даже если этот выход – перебросить что-то направо.
– Да, у него нюх на такие вещи, – согласился Изя. – Говорят, когда он пришел в себя после первого приступа, первое, что спросил: «А где мой телефон?»
– Наверное, хотел позвонить жене и сказать, чтобы она ему новую сумку купила, – предположил Абрам. – Или, может, хотел заказать доставку.
– Кто знает, кто знает, – загадочно улыбнулся Изя. – Главное, что он жив и, в некотором смысле, функционален. Хоть и с некоторыми «правосторонними» нюансами.
– Ну, главное, что он не потерял чувство юмора, – сказал Абрам. – Это уже половина успеха.
– Ты прав, – кивнул Изя. – А ты слышал, что с Рабиновичем случилось? Ему тоже инсульт, но у него наоборот – все с правой стороны отказало.
– И шо? – с интересом спросил Абрам.
– А ему пришлось осваивать левую. Говорят, теперь он пишет левой рукой стихи.
– Вот это да! – воскликнул Абрам. – А Мойша, значит, все-таки правша остался, хоть и с одной рабочей стороной.
– Да, у каждого свой путь к исцелению, – заключил Изя. – Главное – не сдаваться. И, конечно, иметь запасной план.